Мечтать не вредно...
Вопрос:как сие осуществить...?
В данной статейке есть над чем подумать!
Последние десять лет можно характеризовать абсолютно по-разному: от путинского застоя до торжества таинственного феномена «Россия поднимается с колен». Но это, вне всякого сомнения, – время беглецов от российского закона и российской власти, его применяющей. Широк их круг: от Березовского до Бородина. Новая инициатива Владимира Путина, как и всякая глобальная предвыборная инициатива, заставляет вспомнить извечный русский вопрос: «Куда бы смыться из этой страны, пока не взяли за…?» У многих создается впечатление, что ВВП – «в доле» с основными лондонскими агентствами недвижимости: так много людей, услышав слова «народный фронт», вспомнили, что давно собирались приобрести себе что-нибудь приемлемое неподалеку от Южного Кенсингтона. Кто-то успеет, а кто-то, как обычно, нет. Но о безопасности надо думать всегда.
Вопрос первый: бежать или не бежать? Почти все потенциальные беженцы колеблются. Причем не важно, возглавляли ли они действительно крупную ОПГ или просто рядом проходили. Всем давно ясно, что правоохранительные органы России подобны обезьяне с гранатой: нормы, факты и законы логики в расчет не принимаются. Потенциальным беженцам остается надеяться только на интуицию, умение предчувствовать собственным, простите, задом. Вечный же аргумент для обдумывания: «Вот я сейчас уеду, а мои потенциальные якобы подельники меня «вломят» по полной, и окажусь я со всех сторон виноватый».
Время перед предполагаемым отъездом «на переговоры» или «на лечение» (ненужное зачеркнуть) в Лондон очень мучительно: все друзья и знакомые где-нибудь «по делам», навязчиво звонит следователь, предлагает зайти завтра «прояснить пару мелких вопросиков», ходит кругами и канючит адвокат: «Ну, Семен Семенович, вы бы поехали, того, полечиться, а то не дай бог…» Нервы на пределе, любая машина с пиццей кажется машиной опергруппы, валидол не помогает, временные успехи в бизнесе не радуют, в руки все время попадается журнал, рекламирующий недвижимость в Челси.
Некоторым в голову закрадываются вредные мысли: «А может посидеть? Ну, годика два-три… А потом УДО али амнистия. За деньги ведь сейчас на зоне многое можно. Опять же, айпедоносец наш разные послабления придумывает…» Вывод очень хорошо сформулировал один мой знакомый из средней части российского списка Forbes: «Лучше десять лет здесь, чем неделю – в «Матроске». Проблема российской тюрьмы и зоны не в том, что там плохо сидеть (везде – не очень хорошо). Проблема в том, что даже в течение одного дня с человеком там может случиться что угодно. Так что если у вас возник в голове вопрос или просто предчувствие – а не уехать ли «до выяснения», – сам факт возникновения подобного вопроса дает однозначный ответ. Аргументы вроде недостроенного дома, бизнес-проектов в стадии реализации и хорошей школы для детей не принимаются во внимание. Основной лозунг всех беженцев: «Лучше колымить в Гондурасе, чем гондурасить на Колыме».
Вопрос второй: куда бежать? Один убеленный сединами адвокат в свое время выдал мудрую мысль: «Какой вам Париж? Самое лучшее место – хутор в Хохляндии. Поставил участковому ящик водки раз в год – и хрен кто найдет. И никаких тебе экстрадиций и прочей белиберды. Будете представляться как какой-нибудь Мыколо Запупенко». Многие следовали такой логике, включая бизнес-консультанта Шнайдера (он же – Семен Могилевич), которого разве что полиция Альфы Центавра не искала. Как говорят злые языки, ставил он отнюдь не ящик водки и отнюдь не участковому. Но, несмотря на все перипетии с налогами «Арбат Престижа», полиции цивилизованных стран его снова усиленно ищут.
Тем не менее, всем, кто уезжает, хочется активной социальной жизни, недвижимости на собственное имя и ложу в Альберт-Холле. Всего того, чего нет на украинском хуторе. Для многих беженцев из России, а не из Никарагуа, ситуация тяжелая и неприемлемая. Вот, скажем, один честно находящийся в розыске Интерпола человек поехал проветриться в одну европейскую страну. Отдохнул, освежился и решил для полноты ощущений жизни и свободы сыграть в казино. И пошел погулять в соседнюю державу, где казино поприличнее и выигрыши побольше. Просыпается после бессонной и плодотворно проведенной игровой ночи человек в своем номере от стука. Открывает дверь: «Доброе утро. А пройдемте-ка…» От вежливости местной полиции качество камеры не меняется. А правитель (царь?) страны «с казинами» всем и каждому в Европе известен как большой друг России в общем и Владимир Владимировича в частности. В итоге сидел человек в камере, вырубленной в скале, и смотрел «а-ля Эдмон Дантес» на прибой несколько недель, пока все не разрулилось.
Короче, если посмотреть на победные пресс-релизы Генеральной прокуратуры, то ясно, что Италия выдает, Испания – выдает, Франция – выдает, с США договора вроде нет, но на основании взаимности тоже выдать могут. Любой знающий юрист скажет, надув щеки, что все-де зависит от дела, и расскажет общеизвестную байку, как хорошо живет в Великобритании тот, кто не будь помянут при Владимире Владимировиче, и как он там ездит в своем «Майбахе» с превышением скорости и чуть ли не по встречной полосе на зависть членам палаты лордов. Но тут же можно спросить уважаемого адвоката: а сколько всего таких современных, актуальных и, что главное, коллективных (не лично блогера Навального) «дел», которые достаточно широкому кругу причастных лиц обеспечивают надежное убежище?
Пока известно два: Бориса Абрамовича и «Юкоса». С уверенностью идет «на рационализацию» дело фонда Hermitage, но по нему особо еще никого и не искали, так что о перспективах судить трудно. Хотя ходящие с недавнего времени слухи о том, что Испания передумала и хочет выдать одного из фигурантов дела «Юкоса», а также длительная эпопея с получением подельником Березовского Глушковым политического убежища все в той же Великобритании заставляет задуматься о нерушимости устоявшихся презумпций и существовании юридически непробиваемых «антиэкстрадиционных» зонтиков. Идейные метания Бородина, который съехал из занимаемой им гостиницы так и не будучи отловленным моими знакомыми журналистами, а также практически очевидное отсутствие политического убежища у Чичваркина на момент попытки экстрадировать его только подкрепляют уверенность в этом.
И куда податься бедному беженцу? Получается, что кроме благословенной Великобритании и еще нескольких совсем неудобных мест и некуда.
Вопрос третий: политический или не политический? Вообще, сбежать из страны – это еще полдела, надо ведь куда-то еще и прибежать. И еще чтобы туда пустили и дали где-нибудь притулиться. А существующий международно признанный принцип, что страны не предоставляют свою территорию в качестве убежища для заведомых преступников этому ох как мешает. То есть, потенциальный беженец, испрашивая политического убежища, должен добросовестно рассказать, когда он почувствовал «реальный страх, что его будут в родной стране преследовать и обойдутся с ним нехорошо».
Как следствие, складывается ситуация, что потенциальные беженцы въезжают в те страны, где хотели бы обосноваться, на разных основаниях. Но никто для того, чтобы «скрыться от уголовного преследования в Российской Федерации». А так – полечиться, поучиться и повстречаться с партнерами. Сидят, починяют примус и ждут, когда, наконец, их на Родине арестовывать начнут. И тут встает вопрос. Когда заочно возьмут под стражу и объявят в розыск, и ужасные ночные страхи станут явью, надо срочно бежать и кричать: «Помогите, хулиганы зрения лишают, тьфу... Кровавый режим преследует!» Потому что визы просто так уже не дают, а языка ты не знаешь, да и вообще, чтобы визу нормальную получить надо на родину ехать.
А тут уже все давно не так, как во времена первого правления Владимир Владимировича, когда все беженцы были как братья. Недавний феномен Егиазаряна–Батуриной дает понять, что определенные деятели правозащитного движения и несистемной оппозиции считают себя держателями «контрольного пакета» в проекте «предоставление политического убежища от российских властей». И без пожертвований в проект они не склонны поддерживать лиц, пусть формально и ставших жертвами нелюбви российской власти. То есть потенциальные беженцы вынуждены разрешать дилемму: или ты в России жертвуешь на правозащитно-оппозиционную деятельность и где только можно носишь майку с надписью «Путин – OUT!!!» и «Партия жуликов и воров» – или, попав в благословенное забугорье, ты рискуешь получить гневную отповедь типа «А ты почему не был ни разу на Триумфальной площади? Изыди, бестия!»
И вот именно эту дилемму каждый решает для себя сам: кто-то робкими попытками к кому-то примазаться (а сколько стоит место в деле «Юкоса»?), кто-то – распитием водки в маске Путина в уставные дни под окнами российских посольств, кто-то – срочным финансированием какой-нибудь инициативы «Оппозиция-2220», кто-то – наймом раскрученных дорогостоящих юристов (десять лет работы – ни одной экстрадиции в СНГ!). То есть – рецепты в зависимости от конкретного заболевания и степени его запущенности.
Что же пожелать тем, кто думает срочно покинуть территорию России, потому что «кто-то кое-где у нас порой…»? А не хрен бегать, господа! Голосовать правильно надо. А то, понаехали, понимаешь, тут. Нормальному англичанину уже и пройти негде.
